Школа Лизы Чёрной

Благая Богиня Bona Dea

Благая Богиня, часто Добрая богиня, иногда Фавна (Фауна) или Фавния (лат. Bona Dea) — в римской мифологии богиня плодородия, здоровья и невинности, богиня женщин/

Праздники, посвящённые богини, происходили дважды в год — 1 мая и 1 декабря.

Богиня считалась дочерью бога Фавна, была вечной девственницей, ассоциировалась с женским плодородием и невинностью. Отправлять её культ позволялось только женщинам.

Также богине приписывалась забота о здоровье женщин, к ней обращались за помощью женщины, ищущие излечения от болезней, а также молящиеся о зачатии детей

Ее именовали Bona Dea (Благой богиней) потому, что имя богини считалось святым и не произносилось вслух

Посвящённые богине ритуалы не входили в официальную религию римского государства, однако из казны ежегодно выделялась некоторая сумма на поддержание её храма на Авентинском холме. У богини отсутствовали собственные жрецы, поэтому вся основная забота о храме была на плечах весталок.

Место, где располагался храм, было доступно только для женщин. Мужчинам вход в храм и на любые мероприятия, связанные с культом, был запрещён, и появление мужчины считалось кощунством — одним из немногих преступлений, за которое во времена республики римлянина могли предать смерти. Причём смертная казнь, по сути, была единственным возможным наказанием.

В храме находилась статуя богини, сидящей на троне с рогом изобилия в руках, однако считалось, что богиня не имеет ни лица, ни формы, а статуя — истукан для обмана тёмных сил.

Также территория вокруг храма служила прибежищем большого количества змей. Змеи считались символами мужчин.
Поскольку у неё было столько змей, Bona Dea не нуждалась в мужчинах.

Совместно с именем Bona Dea, а также в молитвах, обращённых к ней, на её празднествах и в её храмах нельзя было упоминать слова «вино» и «мирт».

Связано это было с тем, что, согласно мифам, её отец Фавн однажды отхлестал её миртовой ветвью за то, что она показалась на глаза ему пьяной. Однако это совсем не значило, что на празднествах в её честь не подавалось вино.

1 мая — день пробуждения богини, который праздновался в её храме среди цветов и праздничного веселья.

Римлянки, независимо от положения в обществе, собирались на мистерии, которые начинались на рассвете и заканчивались в сумерки. Во время празднеств они должны были пить в больших количествах «молоко» богини, подаваемое в «медовых горшочках».

На самом деле это было не что иное, как крепкое молодое вино в специальных серебряных сосудах. Также женщины на празднестве имитировали половые акты со змеями.

Считалось, что для женщины, побывавшей на празднике, совокупление с мужчиной в этот день приведёт к зачатию. Естественно, все это не распространялось на весталок, хотя в празднествах они принимали самое непосредственное участие.

Второй праздник богини праздновался менее пышно, однако не был от этого менее торжественным и считался более важным и значимым. Отмечался он в ночь с первого на второе декабря, когда богиню укладывали спать. К церемонии допускались только римлянки из патрицианских родов.

Проводилась церемония в одном из домов патрициев, откуда предварительно, до заката солнца, удалялись все мужчины, в том числе дети, даже новорождённые, и рабы. Причём дом этот должен был принадлежать действующему консулу или претору. Место проведения церемонии выбирали весталки. Хозяйка дома становилась хозяйкой празднества.

Считалось, что любые дочери богини могли быть свидетелями её рождения, но только дочери царей могли видеть её смерть. Всем женщинам, не участвовавшим в церемонии, после заката солнца и до рассвета необходимо было находиться в своих домах.

В 62 до н. э. во время декабрьской церемонии в резиденции великого понтифика, претора того года Гая Юлия Цезаря, разразился скандал, описанный у многих авторов. В женском платье в дом проник Публий Клодий Пульхр. Возможно, что его провела на празднество его сестра Клодия, возможно, что он переоделся в женскую одежду, чтобы проникнуть к жене Цезаря, Помпее Сулле.

Однако Клодий был разоблачён Аврелией, матерью Цезаря. Цезарь, как великий понтифик, собирает коллегию римских понтификов, которая выносит единогласный вердикт Клодию — виновен в святотатстве. В тот же день Цезарь даёт развод Помпее Сулле, хотя неопровержимых доказательств её вины в свидании с Клодием нет. Однако «Жена Цезаря должна быть выше подозрений»

Повторное таинство прошло в январе уже следующего года. Оно чуть не стало причиной политического кризиса в Риме. Все дело в том, что великий понтифик не мог объявить смену года до того, как не будут произведены ритуалы таинства. Следовательно, в должность не могли вступить вновь избранные магистраты, пропреторы не могли разъехаться по своим провинциям для управления.

У греков богиню женщин звали Гинекея. Корнелий Ливий называет её Майя. В Беотии ей сопоставляли Семелу, испанские племена звали её Кибелой. Часто отождествляют с Прозерпиной, однако это — другая богиня, являющаяся женой Плутона, бога подземного Царства.

Во всех религиях эта богиня изображалась с рогом изобилия в руках и являлась покровительницей женщин и плодородия.

Статья взята с сайта Yablor

---

ДОБРАЯ БОГИНЯ

Из серии Сексуальная Жизнь В Древнем Риме

Очевидно, аналогичным был культ Доброй богини (Bona Dea): это божество многие ученые отождествляют с древней римской богиней Фауной. Другие полагают, что она была заимствована из Греции.

В любом случае Bona Dea являлась покровительницей женщин, которые просили ее помощи при несчастьях и болезнях. В Риме она была известна уже во время Тарентинской войны (272 год до н. э.); следовательно, возможно, что ее признали в Риме благодаря контактам с Грецией.

Не будем вдаваться в более подробное обсуждение этих вопросов. Наверняка нам известно лишь то, что уже сказано выше: Доброй богине поклонялись женщины и только женщины.

Вот что пишет Плутарх («Цезарь», 9):

У римлян есть богиня, которую они называют Доброю, а греки – Женскою. Фригийцы выдают ее за свою, считая супругою их царя Мидаса, римляне утверждают, что это нимфа Дриада, жена Фавна, по словам же греков – она та из матерей Диониса, имя которой нельзя называть.

Поэтому женщины, участвующие в ее празднике, покрывают шатер виноградными лозами, и у ног богини помещается, в соответствии с мифом, священная змея. Ни одному мужчине нельзя присутствовать на празднестве и даже находиться в доме, где справляется торжество; лишь женщины творят священные обряды, во многом, как говорят, похожие на орфические.

Когда приходит день праздника, консул или претор, в доме которого он справляется, должен покинуть дом вместе со всеми мужчинами, жена же его, приняв дом, производит священнодействия. Главная часть их совершается ночью, сопровождаясь играми и музыкой.

Так Плутарх бесхитростно рассказывает об этом культе. Поразительно, насколько это описание отличается от того, что приводит Ювенал в знаменитой Шестой сатире. Поскольку Плутарх и Ювенал были современники, мы вынуждены сделать вывод, что либо женщины представлялись им в совершенно разном свете, либо что эти авторы пользовались источниками, относящимися к разным эпохам. Ювенал описывает праздник Доброй богини с таким отвращением, что мы можем лишь отметить, но не объяснить различие между двумя описаниями.

Вот нарисованная Ювеналом картина во всех ее ярких красках:

Знаешь таинства Доброй богини, когда возбуждают.
Флейты их пол, и рог, и вино, и менады Приапа.
Все в исступленье вопят и, кису разметавши, несутся:
Мысль их горит желаньем объятий, кричат от кипящей.
Страсти, и целый поток из вин, и крепких и старых,
Льется по их телам, увлажняя колени безумиц…
То не притворства игра, тут все происходит взаправду,
Так что готов воспылать с годами давно охладевший.
Лаомедонтов сын, и Нестор – забыть свою грыжу:
Тут похотливость не ждет, тут женщина – чистая самка.
Вот по вертепу всему повторяется крик ее дружный:
«Можно, пускайте мужчин!» Когда засыпает любовник,
Женщина гонит его, укрытого в плащ с головою.
Если же юноши нет, бегут за рабами; надежды.
Нет на рабов – наймут водоноса: и он пригодится.

Наконец, если под рукой нет и мужчины, они довольствуются ослом! Так заканчивается это чудовищное описание.

Я сильно подозреваю, что оно столь же фантастично, как многие другие романтические или недоброжелательные измышления – например, те, что встречаются у Тацита. Вполне возможно, что при отправлении этого культа женщины иногда предавались сексуальным излишествам, но сам по себе культ Доброй богини не имеет никакого отношения к развращенности.

К подобным пассажам, которые один моралист переписывает у другого, следует подходить с осторожностью, а мнение о высоконравственном характере праздников в честь Доброй богини подкрепляется словами Плутарха («Цицерон»): «Торжественные жертвы ей приносятся ежегодно в доме консула его супругою или матерью при участии дев-весталок».

Можно ли вообразить такие оргии, какие описывает Ювенал, в доме высшего должностного лица в присутствии девственных весталок? По моему мнению, гораздо более вероятно, что Bona Dea – одно из многих воплощений Богини-матери, которые, согласно блестящей интерпретации Бахофена, неоднократно внедрялись или пытались внедриться в римскую религию в эпоху позднего Рима.

Возможно, перед нами также пример того, как в душе римской женщины шла, по словам Бахофена, борьба между матерью и проституткой, – а если это верно, таким образом можно объяснить поразительное различие между двумя описаниями одного богослужения.

На этом закончим наш рассказ о богах римских и тех, которые были заимствованы римлянами от других народов, в том отношении, в каком они как-либо связаны с сексуальной жизнью.

Конечно, мы могли бы обсудить поклонение Антиною, таинственному фавориту Адриана, или помпезный восточный культ мальчика-императора Бассиана, который называл себя Элагабалом по имени своего бога. Но в этих культах невозможно разобраться, ничего не зная о реальных Антиное и Бассиане. Поэтому об этой теме разговор пойдет ниже.

Заканчивая главу, можем снова взглянуть на богов, которые играли действительно важную роль в длительной истории римской сексуальной жизни. Возможно, стоит заметить, что среди многочисленных божеств, зародившихся на италийской почве или привезенных из-за границы, нет бога, представляющего гомосексуальность, аналогичного юному Эросу в Греции.

Отсутствие подобного божества позволяет нам снова сделать вывод, что римляне никогда не идеализировали гомосексуализм, пусть этот феномен и был им известен с древнейших времен. Римские сексуальные божества неразрывно связаны с сексуальными функциями женщины и с любовью между мужчиной и женщиной.

Статья взята с сайта Bookitut

.